ак как Лооз провел ряд других опытов, в которых он удобрял опытные делянки смесями из суперфосфата, аммиака и других солей, составленными по велению его фантазии, т. е. без использования химического анализа для выбора нужных питательных веществ и правильного их соотношения, то, получив при этом столь же или более высокие урожаи, чем по моему пшеничному удобрению с добавлением аммиака, он мог совершенно последовательно заключить, что его, Лооза, смеси, составленные без всякой научной основы, действовали лучше и дали более высокие урожаи, чем смеси Либиха, составленные на основании анализа золы пшеничного растения и на основании научных принципов. Из этого следовало, что практический хозяин должен руководствоваться не данными химического анализа или науки, а самой практикой.

Моя теория была поэтому вновь выбита из всех ее позиций и осуждена. Химия перестала играть роль руководителя сельского хозяина. Теперь недоставало только немногого, чтобы выбить почву из-под моих ног и лишить меня права какого бы то ни было участия в сельскохозяйственных делах, какое еще кое-где признавалось за мной неразумными сельскими хозяевами.

Но моя теория счастливо выдержала и это испытание, и я должен сказать, что теперь она свежее и здоровее, чем когда бы то ни было. Когда в 1851 г. появилось сочинение Лооза, я еще не знал, в чем лежит причина слабого действия моего удобрения. Если она заключалась в недостатке аммиака, то больше ничего не оставалось делать, так как одно из основных положений моей теории оказалось в этом случае неверным и тогда какая-нибудь помощь с ее стороны сельскому хозяину была бы невозможна.

Опыты Лооза показали, что для повышения урожая в 1,5 раза по сравнению с не удобренной частью того же поля необходимо внести 3 центнера аммонийных солей на акр. При меньших количествах этих солей такого повышения урожая не получалось. По статистическим данным, в Англии, Франции, Бельгии, Германии и Австрии производится ежегодно из светильного газа и железных отбросов от 25 до 30 тысяч тонн хлористого и сернокислого аммония.

Этого количества было бы для одного только герцогства Гессенского недостаточно, чтобы с каждого гессенского моргена получать при помощи аммонийной соли в 1,5 раза больший урожай зерна и соломы, чем с поля, не удобренного этой солью. Если же включить в этот счет Пруссию, Австрию, Баварию и остальные германские государства, а также Великобританию, Францию, скандинавские страны и т. д., то всего количества аммонийных солей, производимых в Европе, едва хватило бы на ежегодное внесение хотя бы одного фунта этих удобрений на один акр площади.

Производство светильного газа не может быть произвольно увеличено; точно так же и получение животных отбросов — рогов, кожи, костей, из которых производят аммонийные соли, заключено в весьма узкие границы. Поэтому при всем желании нет возможности повысить производство аммонийных солей. Если бы даже его можно было повысить в 10 раз, то и в этом случае это в целом значило бы не больше, чем капля в ведре воды.

Если азот действительно оказывает приписываемое ему влияние, то было бы безусловно целесообразнее вместо аммонийных солей удобрять поля животными отбросами, из которых получают аммиак. В этом случае поля получали бы по меньшей мере двойное количество азота, так как половина его при производстве аммиака остается в остатках или теряется.
Замена аммонийных солей теми веществами животного происхождения, из которых они приготовляются, имела бы при этом еще одно преимущество, которое тоже должно быть учтено, а именно, что с этими веществами вносились бы также и зольные питательные вещества — фосфорная кислота, калий и др., о которых, следовательно, можно было бы больше не заботиться. Если взять богатую азотом мочу и экскременты человека, то можно быть уверенным, что в них, помимо азота, имеется и все остальное, что необходимо растению.

Однако, если действительно представить себе, что аммонийные соли в удобрениях заменены животными продуктами, из которых они приготовляются, то суть такого учения будет ведь заключаться в том, что сельский хозяин должен приложить все усилия, чтобы давать своим полям сколь возможно много удобрений животного происхождения, так как этим он обеспечивает себе высокие урожаи. Несомненно, что такое учение весьма тривиально. Удобрения животного происхождения — это как раз те, в которых мы испытываем недостаток; их нам как раз и нехватает, а увеличение их количества лежит вне нашей возможности.

Justus von Liebig [001], "Die organische Chemie in ihrer Anwendung auf Phisiologie und Pathologie"